Во время переходного периода конца 2008г., когда Барак Обама готовился занять пост президента, Рам Эмануил хвастался победой Демократов в Конгрессе. Будущий руководитель президентского аппарата предсказал, что за победой г-на Обама последует успех на промежуточных выборах - обычно как раз в этот момент президентская партия терпит поражение. Он заверил своих коллег-демократов, что промежуточные выборы 2010г., будут скорее напоминать 1934, а не 1994г. В 1934г. через два года после вступления в Белый дом Франклин Рузвельт заложил основу для доминирования Демократов в Конгрессе. И, напротив, в 1994г. Билл Клинтон потерпел унизительное поражение от Республиканцев нового образца вместе с Ньютом Гингричем, который впервые более чем за 40 лет возглавил Палату представителей. Эмануил имел в виду, что избирательная кампания Обамы положила начало преобразованиям в стиле Нового курса - эпоха консерваторов подошла к концу. Более того, он утверждал, что нужно воспользоваться возможностями, которые дает "великий" кризис. Демократы должны смело вступить в прогрессивное будущее с грандиозной законодательной программой. Спустя несколько дней он заявил на конференции: "Не хотелось бы, чтобы серьезный кризис прошел зря".

И в своем прогнозе, и в своих рекомендациях Эмануил выразил широко распространенное мнение. Через год разумность таких заявлений ставится под сомнение. Движение недовольных представителей правого крыла, которые заняли оставленное Республиканцами вакантное место лидера в Вашингтоне, удивило общественность. Согласно опросам, антиналоговое движение усиливается, вызывая сочувствие или поддержку 40% избирателей. Некоторые Демократы, возможно, небезосновательно, считают это движение тупиковым путем для Республиканской партии, по-прежнему охваченной недовольством и отрицающей провал. Однако несмотря на зарождающуюся и временами, оскорбительную, культурную паранойю, они все же уловили обратную реакцию в ответ на усиливающуюся роль федерального правительства и связь между Уолл Стрит, куда направляются огромные субсидии, и политиками в Вашингтоне.

"Год назад я согласился с мнением Рама Эмануила по поводу важных изменений в американской политике", - говорит Вин Вебер, известный сторонник Джорджа В. Буша. "Теперь я думаю, все далеко не так ясно". Дэвид Герджен, бывший советник и президентов-республиканцев, и президентов-демократов, соглашается: "Один из уроков первого года президентства Обамы заключается в том, что Америка охвачена страхом и не хочет замечать резкое изменение либерального направления". Поддержка Эмануилом подхода к законодательным аспектам на основании теории "большого взрыва" - отражение, в меньшей степени, радикальных реформ, начатых Франклином Рузвельтом во время его первого срока на посту президента - сейчас также под вопросом. Через некоторое время Обама, вероятно, станет первым за более чем 40 лет президентом, проведшим серьезную реформу в сфере здравоохранения. Принятие 10-летнего законопроекта на сумму в 900 млрд. долларов станет историческим моментом, в частности, когда федеральное правительство "спасет" большинство незастрахованных граждан Америки. Однако такая перспектива ошеломила избирателей - и по данным некоторых опросов, некоторые люди отнеслись к ней несколько враждебно. Притом что уровень безработицы измеряется двузначными числами, умы избирателей заняты более серьезными проблемами. После года тяжелой безнравственной борьбы за реформу здравоохранения Обама намерен посвятить второй год образованию рабочих мест. Некоторые полагают, что нужно было поступить наоборот. Герджен заявляет: "На мой взгляд, Обама недооценил влияние экономики на все остальные сферы. Ему следовало бы поменять 1 и 2 год местами".

Что касается внешней политики, то порожденные эйфорией ожидания также постепенно развеялись, в особенности в отношении возможных достижений Обамы на фоне своей популярности в мире. Он также подвергся проверке в реальных условиях. Во время предвыборной кампании, когда г-н Обама часто цитировал Джона. Ф. Кеннеди - "хочешь мира, не общайся с друзьями", Хиллари Клинтон высмеивала стремление своего соперника пообщаться с самими жестокими мировыми диктаторами. Помимо незначительных контактов с президентом Венесуэлы Уго Чавесом, Обаме еще предстоит изыскать реальные возможности для сотрудничества с самыми опасными мировыми режимами - в первую очередь с Ираном и Северной Кореей. По отношению к обеим этим странам подход г-на Обамы являет собой продолжение последних этапов политики г-на Буша: предложения провести переговоры, которые постоянно отклоняются. Однако его нельзя обвинить в том, что он не пытался этого сделать. Например, Обаму постигла неудача в Иране, где Махмуд Ахмадинеджад мертвой хваткой вцепился во власть после оспариваемых июньских выборов. Критики-консерваторы говорят, что растущая непримиримость Ирана доказывает провал стратегии Обамы, нацеленной на сотрудничество. Однако действительность гораздо сложнее.

"Мы четко движемся от этапа предложения сотрудничества с Ираном к наложению санкций, - говорит Строуб Тэлботт, руководитель института Брукингс, вашингтонского "мозгового" центра. Однако, предложив сотрудничество и получив от Ирана отказ, Обама сейчас занимает гораздо более твердую позицию для того, чтобы убедить Россию и Китай в необходимости санкций. Совершенно неправильно утверждать, что такая стратегия провалилась". На Рождество Обама еще раз подвергся неожиданной проверке в реальных условиях, когда молодой нигериец совершил неудачную попытку взорвать самолет, направлявшийся в Детройт. Хотя президент заслужил одобрение за сдержанную реакцию, данный инцидент напомнил о том, как легко его было бы уничтожить, если бы такая попытка удалась. "Детройт напомнил нам: одна бомба, и президентство Обамы можно назвать провальным, - говорит Дик Джепхардт, бывший лидер демократического большинства. Возможно, это несправедливо, но такова действительность". Подход Обамы к финансовому кризису также показал поразительное сходство с политикой Буша, который протолкнул первые 350 млрд. долларов для спасения банков и начал неограниченную кампанию по спасению Уолл Стрит. Ощущение сходства усилилось, когда Обама назначил министром финансов вместо Хэнка Полсона Тима Гайтнера. Будучи председателем нью-йоркской ФРС, Гайтнер работал бок о бок с Полсоном, когда разразился кризис.

Несмотря на ужасное побочное действие дальнейшего обогащения создателей кризиса с Уолл Стрит, подход Полсона-Гайтнера позволил предотвратить экономический Армагеддон. Однако доверие избирателей, давно утративших веру в государственные институты (индикатор, не изменившийся с момента его вступления в должность), к Обаме невелико. Напротив, они разочарованы увеличением пропасти между Уолл Стрит, где снова царит бум, и Мэйн Стрит, для которой восстановление по-прежнему остается чем-то абстрактным. Что характерно, доля американцев (согласно опросу All State/National Journal), считающих, что страна идет по "неверному пути", выросла с 42% опрошенных в прошлом апреле, когда рецессия приближалась к концу, до 55% спустя полгода очевидного восстановления. Повсюду царит депрессия. Поразительно, но по данным опроса, 31% респондентов заявляют о том, что потеряли работу или оставались без работы в течение длительного периода в прошлом году. Почти половина заявила, что не сомневалась в том, что действия Обамы по борьбе с рецессией провалятся.

"Если выехать из Вашингтона, поражаешься, как много людей путают финансовые стимулы президента Обамы [пакет на сумму в 787 млрд. долларов, принятый в прошлом году] с программой спасения Уолл Стрит [помощь по проблемным активам], - говорит Дин Бэйкер, президент либерального Центра экономических и политических исследований в Вашингтоне. Это две совершенно разные вещи. Но люди сбиты с толку, им кажется, из Вашингтона вытекает поток денег, а они их не видят". Опять же почти никто не отдает должное Обаме за то, что финансовый поток, несомненно, помог смягчить рецессию, которая в противном случае могла быть более глубокой. Однако в основе политики лежит восприятие - и Обама проявил поразительную решительность в борьбе за мнение общественности в сфере экономики. Его умеренные реформы на Уолл Стрит, которые только частично затрагивают проблему "слишком больших институтов, чтобы потерпеть крах", усилили разочарование. "Билл Клинтон однажды сказал, что в политике лучше быть сильным и ошибаться, чем быть слабым и правым", говорит Энди Стерн, глава Межнационального союза работников сферы обслуживания, который, согласно журналу посещений Белого дома, встречался с президентом чаще, чем какой-либо другой человек со стороны. "Я бы не стал говорить, что президент Обама был слаб и ошибся, вернувшись к государственному регулированию Уолл Стрит. Однако у нас есть историческая возможность добиться более масштабных реформ. И это окно сейчас закрывается".

Будь то непокорный враг - среди Республиканцев-обструкционистов внутри страны и стойкие соперники или враги за рубежом - или неподдающиеся управлению изменения (в первую очередь экономика и увеличивающийся государственный долг), первый год Обамы на посту президента подействовал отрезвляюще, показав ограниченность президентской власти. Он также напомнил о том, что не следует во время кампании давать слишком точных обещаний. Г-н Обама пришел к власти, обещая изменения - в частности, в политике Вашингтона. Он также обещал обновить схему дипломатических отношений. Однако при исполнении этих обещаний он столкнулся с известными препятствиями: ограниченностью внутренней власти президента, и уменьшением влияния Америки в мире. Чтобы еще не говорили о компетентной в целом работе Обамы, мало кто сомневается, что ему не удалось возродить эмоциональное возбуждение, которое он вызвал во время предвыборной кампании. В действительности, он повел Америку знакомым курсом. Увеличение численности войск в Афганистане до 30000, может сильно отличаться от действий Буша в Ираке. Однако также как программа Tarp и стимулы, две войны начинают сливаться во едино в сознании многих людей.

Но даже при этом, у Обамы сохраняется шанс выиграть вторые выборы в 2012г. Репутация Республиканцев подпорчена, а президент обещает постоянно уделять внимание сегодняшней и будущей экономике. Однако в следующей предвыборной кампании будет участвовать закаленный в боях и более прагматичный Барак Обама: лидер, который в предвыборной борьбе будет основываться на своих достижениях, а не умении вдохновлять. "Сейчас правильнее говорить "мы делаем все возможное", а не "да, мы можем", - заявляет один известный либеральный сторонник Обамы. "И я полагаю, что он делает все, что может почти по всем направлениям". Рональд Рейган однажды сказал, что политика - вторая древнейшая профессия. Поведение американского Сената в прошлом году наглядно отразило его наблюдения на этот счет. В отличие от Палаты представителей, где необходимо простое большинство, на деле Сенат, состоящий из 100 членов, все чаще и чаще требует превосходящего большинства в 60 голосов - как раз точное число членов верхушки Демократической партии на сегодняшний день.

Вместо того чтобы гарантировать твердую поддержку планов Обамы, этот порог в 60 голосов заставил многих сенаторов-демократов вести себя так, как будто они могут стать "калифами на час". Законопроект Обамы в здравоохранении является основным, но не единственным, сбоем в результате допуска к кормушке. "Вместо того чтобы объединиться, Демократы в Сенате погрязли во внутрипартийных склоках", - говорит Энди Стерн, известный профсоюзный деятель. "Американский Сенат должен быть самым эффективным совещательным органом в мире. Однако в прошлом году он превратился в третьеразрядный институт пререкающихся второсортных политиков". Некоторые специалисты обвиняют Обаму в том, что он не смог направить в Сенат точную копию законопроекта, который нужно было принять. По их словам, это дало Сенату свободу действий и позволило продвигать определенные интересы и выбирать то, что им хотелось. Однако, учитывая природу Сената и разнообразные интересы демократической коалиции, маловероятно, что большая точность со стороны г-на Обама что-то изменила бы.

Было в этом представлении что-то комичное. В ноябре Мэри Ландрю удерживала законопроект о здравоохранении "в заложниках" до тех пор, пока Гарри Рейд, лидер сенатского большинства не выделил для ее родной Луизианы 300 млн. долларов (207 млн. евро, 184 млн. фунтов). Повторная "покупка Луизианы" (после приобретения Томасом Джефферсоном данной территории у Франции в 1803г. за 15 млн. долларов), произведенная г-жой Ландрю, задала тон для остальных. Незадолго до рождества Бен Нельсон получил кругленькую сумму в 100 млн. долларов для Небраски в рамках законопроекта под названием "тщательное рассмотрение ситуации в конкретных штатах". "Знаете, вообще-то я не просил здесь ни о каком одолжении", - сказал он. Между тем Джо Либерман из Коннектикута только снискал себе дурную славу, когда пригрозил сорвать законопроект по включению поправок в закон о государственном страховании. Что еще хуже для Обамы, его партия почти наверняка лишится в ноябре, по меньшей мере, трех или четырех мест в Сенате. Это станет дополнительной поддержкой для умеренных Республиканцев, таких как Сьюзан Коллинс и Олимпия Сноуи из штата Мэн, причем обе хорошо преуспели в получении местнических уступок.

По материалам The Financial Times Источник: ProFinance.Ru - Новости рынка Форекс